да он не совсем человек, он же немец

а я вам для чего здесь? учитесь использовать ситуацию

Ночная смена завершалась. Кто-то из бойцов спарвившись с заданием досрочно мирно посапывал, кто-то делился новостями из родных краев с земляками. Я просто прислушивался к ребятам, присматривался к ним, думал о предстоящем дне,  который не мог нас избавить от сует в казарме, т.е. нормально или хотя бы сносно отдохнуть днем не дадут. В отдаленном углу сидели трое-четверо, прислушался к ним. Среди них выделялся Васька Румянцев, солдат из Нижегородской, в те времена Горьковской области, сельский парень с кличкой Зуб. Он был в центре внимания жителей казармы. Вот его рассказ... Правда я не могу тут передать все на волжском диалекте...

... Два соседа в деревне напились, а догнаться до упаду нечем. Подумали и решили завалить свинью, тут тебе и причина что бы бухнуть еще. Свинья вымахала огромная. Мужики зашли в стайку (сарай),  выгнали животное на улицу. Почуяв опасность свинья спрятатлась под высоким крыльцом, и никаким "уговорам" не внимала, тем более ей там было безопасно и хорошо. Тогда хозяин дома предложил: "Я залезу под крыльцо и выгоню ее, а ты стой возле крыльца и как только она выбежит бей кувалдой!"  Сосед встал в позу Александра Невского, хозяин на четыереньках полез под крыльцо, набрался смелости и залаял на свинью. Свинья отреагировала не так, как ожидалось: свирепо захрюкав двинулась на хозяина. Хозяин понял что сегодня быть ему мясом, а не свинье, включил задний ход, попятился назад и... Дальше было как и предусматривалось: Сосед обрушил кувалду на поражение, удачно попав хозяину дома в задницу.

От разразившегося смеха проснулись те, кому только что снились мамины пирожки или что-то из домагшнего-приятного. Я понял что мраки казарменого положения с неспящими офицерами всего лишь мелкая неприятность на фоне Васькиного соседа. Предстоящие дневные проблемы в отряде - это как пару минут перетерпеть жажду.

Спустя несколько дней я вспомнил этот рассказ и спросил у Васьки что с соседом его. После Васькиного ответа, его монотонности и его мимики я как-то догадался что рассказ завершился только что, и смеялся чуть не до истерики: "Да ничего, похворал две недели и помер!".