Погонщик
Вовка! Давай продолжение!!! Сильно просим!!! 

- Не может быть…. Не может этого быть, потому, что этого не может быть никогда! – тихо пробуравил себе под нос Немец.
- Мистика-а…. – выдохнул Погонщик и огляделся по сторонам в поисках какой-нибудь хоть самой завалящей емкости.
- Да-а…. – даже сама Северяночка не могла найти, что сказать.
Нет, ну действительно, ну в самом-то деле, подумайте сами – здесь, в горячих песках Туркестанской земли, среди голой безжизненной пустыни, неизвестно откуда взявшийся, бурлил источник самогонки, орошая и ароматизируя всю местную округу в рамках взятого в отдельности оазиса. Все разом притихли, и только сияющий Хохол суетился вокруг, тоже подыскивая подходящую посуду.
- Ты чего это заегозил-то? – нашелся наконец Немец, - мойся давай… Ну-у… Или стирайся, как тебе больше нравится…
- Мыться?!  Вот в этом?! В нем родимом?! – у Хохла перехватило дыхание, - В самогоне?!  Да я тебя!...
- Что ты меня? Что? Шерифу на закусь скормишь? Подавитесь! Мойся иди давай, а то страхном воняет, хужее самогону.
- А если он прав?.. – философски прикрыв глаза, выплеснул вопросом  в эфир Погонщик, - люди творческого склада ума нуждаются в некотором руководстве…
Все недоумевающе уставились на Погонщика.
- Ты чичас с кем и на каком языке разговариваешь? – на всякий случай поинтересовался Шериф.
- На алкозельцерном, - ответил Погонщик и вздохнул. – Слышь-ко, Хохольчик… Ты бы и в самом деле… Тово… Отмыл бы страхно от бэксайту… Оно хоть и подсохло уже на жаре, да воняет уж больно дюже…
Во-во! – поддержал его Немец, - скидай порты и ныряй, а не то… Страхна у тя не хватит!
Хохол окинул взглядом окружающих, как бы ища хоть в ком-то, хоть маленькую, хоть какую-то поддержку. Если бы в этот миг он мог увидеть в чьем-нибудь лице даже намек на солидарность! Если бы хотя бы Фоккер Вульфыч шевельнул перепончатым оперением! Но даже в упырьских, вертикальнозрачковых очах своего сотоварища по тырке свиней, Хохол увидел угрюмое неодобрение. Опустив  голову настолько низко, насколько позволяло ему его необъятное пузо, Хохол молча стал раздеваться.
- А ну, девки, Гайка, Северяночка, геть отсед, чи поворотитеся! Со стыда ить сгореть… - браво прикрикнул он, стараясь заглушить в себе то противное чувство, когда вынужден выполнять то, к чему не то, что душа не лежит, а аккурат наоборот.
- Ишь ты, стыдоба-то  какая! – брякнула в ответ Северяночка, но все-ж-таки отвернулась. Гайка же, охнув, как бы вспомнив о коллаэдре, всплеснула руками и умчалась в сторону дома. Остальные смотрели на Хохла. Тот медленно разделся, подошел  к самогонопаду, три раза перекрестился, и… Шагнул под живительную струю.
- И-и-ых!!! – донесся из-под струй восторженный вопль. – Ай-я-я-яй!!!  Ой-ё-ё-ё-ё-ё-ё-ё-ёй!!! Ай ка-а-айф-фф!!!
Все переглянулись. Первым очухался Шериф, и стал медленно стягивать с себя потную, вонючую, форменную телогрейку.

Когда Погонщик и Немец спасли счастливых друзей, то оказалось, что это Хохл - друг Фоккера, и Фоккер - друг Хохла.  И друзья они только каждый себе: дружба дружбой, а закуска врозь...

- Хрен ты мой упавший, хрен заледенелый, что стоишь, согнувшись, словно охренелый…. – пьяно тянул Шериф.
- Распрягай  - нехай посерють… - залихватски выводил Хохол.
- Первым делом мы испортим самолеты, ну а девушек, а девушек потом, - расширившиеся почти  до круглых зрачки Фоккер  Вульфыча умиленно слезились от счастья.
Дружная споенная троица, братски обнявшись, славно выводила кто в лес, кто по дрова, при этом ни мало не смущаясь тем, что каждый из них пьяно орал свою любимую песню. Получалось почти красиво, главное  - что все трое в этот миг любили весь окружающий их мир, включая оазис, нежной, почти невинной любовью.
- Люди!!! Покайтесь публично! – неожиданно для всех вдруг выкрикнул Шериф. – Аллях акбар, сим-салабим аххалай-маххалай! Хев-ю еве бин ин Москоу? – пьяного Шерифа несло, словно щепку в океанском прибое.
- Во пробило-то парня! – хохотнул во весь малозубый рот Погонщик, - Еще немного, так он и на иврите нам че-нибудь сыграет!
- А вот личностей попрошу не касаться! – патриотично гаркнула  неожиданно откуда-то взявшаяся Гайка.
- Гаечка, милая… -Хохла проперло на нежности, - иди сюда, к нам, на камушек, я тебе песенку спою…
- Кабанчику своему  колыбельную спой, - брякнул наконец вышедший из ступора Немец, - да ножичек подлиннее не забудь!
Глаза Хохла налились пьяными слезами. Где-то там, далеко, во Полтавской степи, в хуторочке, в свинарничке, его ждала единственная хохляцкая любовь – кабанчик  по кличке Нитуп,  да и того, в конце-концов, ждала почетная участь – быть съеденным за праздничным столом на Пасху под объемистый штоф горилки.
- Кабанчик мой! Сальце мое! – душа Хохла вывернулась наизнанку, и с невыразимым рвением он тряхнул своим торсом бегемота, и ринулся в сторону фуфайки.

  Респект и Оскар с Никой!!!
А про остальных?)))))))))))))))))

он тебе уступил!!!  БЕСПЛАТНО!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Фуфайка была грязной и вонючей. Настолько грязной, и настолько вонючей, что местные тараканы пустыни, находящиеся в относительной близости от нее, которые мгновенно передохли, а остальные упали в беспамятстве. Хохол несся легко, почти летел, резво отталкиваясь от песка пятками. Песок мягкой пылью вздымался в раскаленном воздухе, и медленно оседал, создавая как бы пылевую завесу, через которую Хохол прокладывал свою хохловую тропу.
- Чего это он? - недоуменно протер свой кошачий глаз Вульфыч.
- Чего-чего? - проворчал в ответ Немец - прострахался, теперь жрать хочет...
- А что, есть что пожрать? - с интересом глянул на него Погонщик.
- Чтобы у Хохла не было что пожрать? Нонсенс!
- Та-а-ак.... - Шерифа мелко затрясло, - Как в самогоне купаться, так все вместе, а как насчет пожрать..... Он неистово плюнул, и его плевок змеино зашипел на раскаленном песке. На Шерифа было жутко смотреть. Он стоял, низко наклонив голову, лицо его было свекольно-фиолетового цвета, желваки ходили ходуном, а кисти рук непроизвольно сжимались в кулаки и распрямлялись обратно. Казалось, что он вот-вот заорет благим матом или взорвется, как триста тонн тротила.
- Да ладно тебе! - миролюбиво завел Погонщик, - Не грузись, расслабься, и получай удовольствие.
- Удовольствие?! - глаза Шерифа сверкнули шаровой молнией, - Удовольствие?!! - повторил он, - Какое удовольствие??!!
- Ну, хотя бы такое - поржать над Хохлом, бегущим пожрать, а пожрать у Хохла вроде как бы уже и нечего, - улыбаясь, ответил Погонщик.
Хохол, услыхав его слова, завис в воздухе, звуковая волна догнала его, мягко колыхнула, словно воздушный шарик, и, словно учуяв вонь от хохловой фуфайки, отразилась от нее и подтолкнула онемевшую грушу Хохла обратно к группе товарищей.
- Кккак то есть есть нечего?.. - упавшим голосом проговорил Хохол, - Вы... Вы обещали мне достать шведские лезвия, где, где?!... Кто?.. Кто…  Кто делал экспертизу?
- Потрясающее зрелище! Просто умопомрачительное зрелище! - Глаза Погонщика с хитрецой посверкивали, а окружающие, хоть и не понимали ничего из происходящего, радостно светились глупыми улыбками. - Что, Хохольчик, заначка тю-тю? - подначивал он своего товарища.
- Как тю-тю? Куда тю-тю? Почему тю-тю? - Хохол медленно приходил в себя. - Ты! Ты!... Ты стащил?? Ты?! - невероятными прыжками спасающегося бронтозавра Хохол домчался до фуфайки и, вывернув ее наизнанку, одним махом оторвал подкладку. Из-под нее, взметнув облачко пыли, мягко шлепнулся в песок огромадный кусище копченого сала с прожилкой. Хохла словно громом поразило. Он стоял над салом, словно памятник Дюку Ришелье, и силился понять происходящее.
- Обманули дурака на четыре кулака! - грохотнул Немец, - теперь в одно рыло не смолотишь! Шериф залился звенящим хохотом, а Фоккер Вульфыч клыкасто улыбался. Погонщик светился от своей выдумки, а Северяночка, уткнув калаша дулом в песок и опершись на него, тихо сползала со смеху. Хохол все понял. Не сразу, потихонечку, с разгону, но все-таки понял.
- От ты ж змеюка туркестанская! Та щёб тоби черьти на том моем сале в преисподней поджаривали!
- Давай-давай, матерись, оно ж полегчает! - сквозь хохот выдавил Немец, - Слышь, провокатор, у тебя ножик есть? - спросил он Погонщика. Вместо ответа тот достал из широких штанин ножичек, размерами и видом скорее напоминавший мексиканское мачете.
- Подойдет? - спросил он у Немца.
- Сгодится! - деловито ответит тот, и схватив протянутый ему тесачок, рьяно придвинул к себе шмат сала.
- Карауууул!!! Грабяяят!!! - дико завопил Хохол, но крик его остался гласом вопиющего в пустыне.

Хохол неожиданно вспомнил о том, что на свете много всякой силы: Высшие силы, нечистые силы, потусторонние силы, полтергейст и т.д. и самое главное что "Просяшему дается"...и начал молиться всем сразу...ПОМОГЛО!!!! у него как-будто вдруг выросли крылья...и он с легкостью поднялся и со скоростью света метнулся за улепетывающим бедуином...налетел на него с нечеловеческой силой пытаясь из-под костлявого тела выудить шмат сала...бедуин пытался отмахиваться от него гремя своими костями, но тщетно...Хохол одновременно давил его и пытался вытащить окрыляющую мечту последних нескольких дней: когда он сможет СПОКОЙНО сесть, разложить порезанный ровными, один к одному, кусочками сала и начать вкушать этот дар Богов, смакуя каждый кусочек.
Но в этот самый момент такие же окрыленные надвигающейся бедой, что Хохол в одну харю слопает и сало и бедуина, подлетели и все остальные члены заплутавшей компании.